Женщина в окне - Страница 79

Подхожу к окну спальни, раздвигаю шторы – комната наполняется светом. Закрываю глаза, подставляя лицо под солнечные лучи.

Чувствую себя готовой к борьбе, готовой встретить новый день. Готовой выпить бокал вина. Всего один.

Спускаюсь, захожу в каждую комнату, поднимаю жалюзи, раздвигаю шторы. Дом затоплен светом.

В кухне наливаю себе мерло на несколько пальцев. («Только скотч измеряется пальцами», – слышу слова Эда. Отмахиваюсь, наливаю еще.)

Теперь – «Головокружение», раунд два. Устраиваюсь на диване, перематываю в начало, к той летальной сцене с рывком и падением с крыши. В кадре появляется Джимми Стюарт, который взбирается по лестнице. Последнее время я много с ним общаюсь.

Часом позже, за третьим бокалом.

«Он был готов поместить жену в лечебное учреждение, – нараспев говорит судебный чиновник, ведущий следствие, – где ее психическое здоровье оказалось бы в руках специалистов».

Засуетившись, я встаю, чтобы долить бокал.

Я решила, что днем поиграю в шахматы, зарегистрируюсь на сайте классических фильмов, может быть, займусь уборкой – в верхних комнатах полно пыли. Ни при каких обстоятельствах не стану следить за соседями.

Даже за Расселами.

В особенности за Расселами.

Стоя у окна кухни, я даже не смотрю на их дом. Поворачиваюсь к нему спиной, возвращаюсь к дивану, ложусь.

Проходит несколько мгновений.

«Жаль, что, зная ее суицидальные наклонности…»

Я бросаю взгляд на горку пилюль на столе. Потом поднимаюсь, спускаю ноги на коврик и сгребаю пилюли в горсть.

«Присяжные полагают, что Мадлен Элстер совершила самоубийство в состоянии психического расстройства».

Вы не правы, думаю я. Случилось нечто иное.

Одну за одной я опускаю таблетки во флаконы. Крепко завинчиваю крышки.

Потом устраиваюсь на диване и ловлю себя на мысли об Итане. Придет ли он еще? Может быть, захочет поболтать.

«Я не мог пойти дальше», – мрачно произносит Джимми.

– …Не могла пойти дальше, – повторяю я.

Прошел еще один час. Кухню освещают косые лучи закатного солнца. Я уже порядком набралась. В комнату, прихрамывая, входит кот. Когда я пытаюсь осмотреть его лапу, жалобно мяукает.

Я хмурюсь. Хоть раз за этот год вспомнила я о ветеринаре?

– Безответственно с моей стороны, – говорю я Панчу.

Он жмурится, устраивается у меня в ногах.

На экране Джимми заставляет Ким Новак подняться на колокольню.

«Я не мог пойти за ней, но я пытался, Бог свидетель! – кричит он, хватая Ким за плечи. – Человеку не часто выпадает второй шанс. Я хочу избавиться от преследования!»

– Хочу избавиться от преследования, – говорю я.

Закрываю глаза, повторяю это снова. Глажу кота. Тянусь за бокалом.

«А умерла именно она, не ты. Его настоящая жена! – кричит Джимми, сжимая руки на ее горле. – Ты была двойником. Фальшивкой!»

У меня в голове что-то звенит, как сигнал радара. Тихий звук, высокий и отдаленный, но он меня отвлекает.

Правда, ненадолго. Откинувшись на спинку дивана, я делаю глоток вина из бокала.

Монахиня, вопль, звон колоколов, и фильм заканчивается.

– Вот как я хочу умереть, – сообщаю я коту.

Я отдираю себя от дивана, ставлю Панча на пол – он недоволен. Несу бокал в раковину. Надо поддерживать в доме порядок. Возможно, Итан захочет проводить здесь время, и мне не стоит бродить по дому этакой мисс Хэвишем из «Больших надежд». (Очередной выбор клуба книголюбов Кристины Грей. Нужно узнать, что они читают сейчас. В этом точно нет никакого вреда.)

Наверх, в кабинет. Посещаю шахматный форум. Проходит два часа, и за окнами темнеет. Я выигрываю три матча подряд. Надо отметить. Беру в кухне бутылку мерло – я лучше играю, когда вмажу, – и наливаю в бокал на ходу, поднимаясь по ступеням. Вино капает на ротанг. Ничего, потом отмою.

Еще два часа, еще два триумфа. Я непобедима. Выплескиваю в бокал все, что осталось в бутылке. Я выпила больше, чем намеревалась, но завтра возьму себя в руки.

Начиная шестую партию, я думаю о двух прошедших неделях, об охватившей меня лихорадке. Это было похоже на гипноз, как у Джин Тирни из «Водоворота», или на умопомешательство, как у Ингрид Бергман из «Газового света». Я совершала вещи, о которых не помню. Не совершала вещей, о которых помню. Практикующий врач во мне потирает руки – несомненный эпизод истерии? Доктор Филдинг бы…

Проклятье!

Я по ошибке жертвую ферзя – приняла его за слона. Господи, я выругалась. Давно я не ругалась. Я повторяю слово про себя, смакую его.

Хотя все же… Этот ферзь… Мой противник по «Рук-энд-ролл», конечно, набрасывается на меня.

«Что за фигня??? – посылает он мне сообщение, состоящее в основном из акронимов интернет-сленга. – Плохой ход. Ну очень смешно!!!»

«Приняла за другую фигуру», – объясняю я, собираясь сделать глоток вина.

И внезапно цепенею.

Глава 84

Что, если…

Думай.

Мысль клубится, как капля крови в воде.

Хватаюсь за бокал.

Что, если…

Нет.

Да.

Что, если Джейн – женщина, которую я знала под именем Джейн, – вовсе не Джейн?

…Нет.

…Да.

Что, если…

Что, если она была совершенно другим человеком?

Именно об этом говорил мне Литл. Нет – это половина из того, что говорил Литл. Он сказал, что та женщина из дома двести семь, женщина с гладкими волосами и стройными бедрами, определенно, явно Джейн Рассел. Отлично. Согласна.

Но что, если женщина, с которой я встречалась, или думала, что встречалась, на самом деле вполне реальна – просто это другой человек, выдающий себя за Джейн? Фигура, которую я приняла за другую? Слон, которого я перепутала с ферзем?